В России действует преступная корпорация частных лиц,
монополизировавшая власть в стране[1].
Действует она в форме государства, используя его аппарат, для обеспечения своих
экономических и политических интересов.
Ради расширения
возможностей по присвоению богатств,
создаваемых гражданами России, и противозаконного удержания неограниченной
власти, корпорация осуществляет насильственное изменение основ
конституционного строя России, которые противоречат её жизненным интересам.
Необходимость этих изменений связана с тем, что, несмотря на пафосную
декларативность положений Конституции, в них содержится механизм их реализации -
референдум[2],
проведение которого обеспечено законами[3].
В корпорации понимают, что, если инициатива референдума будет исходить не из
Кремля, то события могут принять нежелательный для них оборот. А опасается корпорация инициативы граждан по принятию в Конституцию статьи 138 и закона «О суде народа над Президентом и
членами Федерального Собрания РФ». С их принятием будут в полной мере
реализованы положения демократической Конституции о народе как единственном
источнике власти. Соответственно, корпорации с властью придётся распрощаться.
Насильственное изменение Конституции - дело непростое и
небыстрое. Технический аппарат корпорации, утверждающий и легитимизирующий её
решения по управлению подчинённой территорией[4],
обеспечил эту антиконституционную деятельность нужными законами. Был принят N
5-ФКЗ «О референдуме Российской
Федерации», который настолько формализовал и затруднил инициативу
проведения референдума, что сделал ее практически невозможной.
С целью создания репрессивного механизма был принят N 148-ФЗ "О внесении изменений в статьи 1 и 15
Федерального закона "О противодействии экстремистской деятельности".
Введя понятие преступления «возбуждение социальной розни»,
этот закон не предусматривает никаких критериев, по которому человека можно
было бы отнести к той или иной социальной группе. Сделано это для того, чтобы
уголовному преследованию можно было подвергнуть любого человека.
Но какими бы возможностями и влиянием не обладали люди,
составляющие ядро корпорации[5],
без правоохранительных органов насильственного изменения основ конституционного
строя не осуществить. Черновую
преступную работу выполняют рядовые следователи, прокуроры, судьи - люди,
которые как раз таки обязаны охранять незыблемость конституционного строя[6]. Закон «О противодействии
экстремистской деятельности» принимался для них, и пользоваться им должны они.
А чтобы они начали им пользоваться, их ничто не должно отвлекать от
деятельности по насильственному изменению основ конституционного строя. С этой
целью было расформировано управление по борьбе с организованной преступностью
(УБОП), а из его кадровых оперативных работников создано управление по борьбе с
экстремизмом[7]. И теперь, чтобы не остаться
без безопасной и необременительной работы, работники этой фашистской силовой
структуры, аналога гитлеровского гестапо, начнут фабриковать дела о преступлениях
экстремистской направленности[8].
И фабрикация таких дел началась. В 2008 - 2009 гг работники
правоохранительных органов начали наступление на основы конституционного строя.
С участием прокурора Адлерского района г.Сочи Краснодарского края Кулинича В.В., эксперта
экспертно-криминалистический центра ГУВД по Краснодарскому краю подполковника
милиции Федяева С.М.,
судьи Адлерского районного суда г. Сочи Шепилова С.В.[9],
работников Росохранкультуры Боярскова
и Новикова, прокурора
Гагаринской межрайонной прокуратуры Москвы Смирнова, старшего
преподавателя кафедры проектирующей психологии института психологии им. Л.С.
Выготского Новиковой-Грундт,
федерального судьи по гражданским делам Замоскворецкого районного суда Москвы Каштановой[10]
был признан экстремистским текст гипотетического законопроекта «О суде народа над Президентом и
членами Федерального Собрания России», принятие которого планируется
участниками общественного движения Армия воли народа (АВН) через организацию
процедуры всероссийского референдума в соответствии со ст.3 Конституции
России и федеральным конституционным законом N 5-ФКЗ «О референдуме Российской Федерации».
После этих преступных действий пособников фашизма началось
уголовное преследование граждан России, занимающихся подготовкой всероссийского
референдума. 15.07.09 старший оперуполномоченный Центра по противодействию экстремизму н/п УВД по
Костромской области Смирнов А.Л.
обнаружил на сайте с доменным именем www.kosnet.ru/~delokrat информационный материал под
заголовком «Ты избрал -
тебе судить!», после чего написал рапорт, на основании которого было
возбуждено уголовное
дело[11]
против жителя Костромы Замураева
Р.В..
Следователь по особо важным делам следственного отдела по
г.Костроме СУ СК при прокуратуре РФ по Костромской области Лепихин В.С.[12]
никаких убедительных доказательств преступной деятельности Замураева собрать не смог,
поэтому был вынужден подготовить настолько общее и неконкретное обвинительное заключение[13],
что защищаться от него было
невозможно[14].
Несмотря на очевидную абсурдность заключения[15],
оно было согласовано заместителем
руководителя следственного отдела по Костроме Ломакиным С.С. и
утверждено первым заместителем
прокурора Костромы Кораблёвой Н.В.[16].
Государственным обвинителем в суде был Подтуров И.К.[17]
В судебном заседании, состоявшемся 2.02.10, он столкнулся с невозможностью
поддерживать сфабрикованное Лепихиным
и утверждённое Ломакиным и Кораблёвойобвинение, фактически
отказавшись от него.
Сторона
защиты ходатайствовала о приобщении к делу экспертного мнения[18]
доктора филологических наук, профессора кафедры массовых коммуникаций
Московского городского педагогического университета Е.Г. Борисовой. С первых строк Борисова отметила,
что «Первая и вторая части текста являются законодательными проектами,
толкование которых позволительно только юристам, а не лингвистам. Эксперт явно вышел за
пределы своих специальных знаний. Лингвистическое рассмотрение законов - это
оскорбление юристов подозрением в незнании ими русского языка, но даже в таком
случае лингвистический анализ вызывает удивление»[19].
Независимый
эксперт подтвердил очевидный вывод, что искать в тексте гипотетического
законопроекта призывы - значит, публично расписываться в умственной
неполноценности. Но та настойчивость, с которой правоохранительные органы
продолжают этим заниматься[20],
убеждает в том, что дело вовсе не в умственной неполноценности[21].
Правоохранительные органы претворяют в жизнь политическую установку корпорации
на изменение основ конституционного строя России.
И
непредвзятому эксперту Борисовой это очевидно. Она обращает внимание, что вывод
Фокиной о том, что противопоставление «народ - Президент» «носит
тенденциозный характер, направленный на формирование негативного,
неуважительного отношения к Президенту РФ, членам Федерального Собрания
РФ,направлен на осуждение Президента», не обоснован, поскольку в
исследуемом тексте предполагается оценка действий любого человека, который
когда-либо будет занимать пост Президента. А обращение к другим статьям текста
полностью опровергает выводы Фокиной, поскольку далее
законопроект содержит статью, согласно которой президент и депутаты становятся
Героями России, если народ России признает их работу достойной благодарности.
Последующий
анализ Борисовой подтверждает убеждение в том, что, не имея абсолютно никаких
аргументов, исполнители преступного сообщества будут привлекать для
доказательства косвенных призывов к насилию буквально каждое слово, так или
иначе связанное с силовыми действиями хотя бы в одном из значений. Это касается слов, за которые, не имея других
оснований, зацепились рядовые исполнители фашистского режима: «Если ты Человек,
а не только организма - становись в ряды АВН!».
Эксперт
Федяев С.М. найти в этом
предложении призывы к насильственным действиям смог только при помощи грубого
мошенничества[22]. Лепихин вышел за пределы
своей профессиональной компетенции, самостоятельно, без дополнительной
социологической экспертизы, определив существование и границы социальной группы
неприсоединившихся к АВН[23].
А лингвист Борисова указывает, что самоназвание «боец», которому пособник
фашизма Фокина,
приписывант исключительно агрессивное содержание, в анализируемом употреблено
в значении, не связанном с реальным насилием. Бойцами также называли и
продолжают называть себя члены студенческих строительных отрядов.
И
самое главное, Борисова Е.Г. - преподаватель кафедры, которая готовит учителей
словесности, не имеющая никакого отношения к праву, и, тем более, к пропаганде
закона «О суде народа», замечает очевидный факт, который
«отказываются» видеть правоохранители, а именно:
«...многие
насильственные действия описаны как способы воплощения закона в жизнь, т.е. применены по
отношению к нарушителям закона (ср. «человек, исполнивший приговор», «мы
заставим его (Закон) исполнять» и т.п.). Это как если бы документы Прокуратуры
и МВД, регламентирующие задержание преступников, рассматривались как призывы к
насилию».
Борисова
Е.Г. показывает, что даже, если встать на позицию Фокиной, то можно обнаружить, что последняя выявила только
наличие уничижительной оценки людей, не присоединившихся к АВН, но нет ни слова
о насилии по отношению к ним, как попытался изобразить то же самое, подтасовав
фразы, краснодарский эксперт Федяев.
Борисова
Е.Г. показывает, что при проведении экспертизы, Фокиной были проигнорированы необходимые методы
лингвистического исследования, в частности контекстуальный анализ, что не
позволило получить выводы, соответствующие современному уровню лингвистических
экспертиз. И она приводит пример недопустимости игнорирования контекстуального
анализа, который по достоинству оценил бы любой социолог. Ссылаясь на
постановление Европейского суда по правам человека, Борисова указывает на то,
что в анализируемом тексте речь идет о людях в политике, где допустимо то, что
недопустимо в частной жизни, потому что свобода политической дискуссии
составляет стержень концепции демократического общества, и, соответственно,
пределы допустимой критики в отношении политиков как таковых шире, чем в
отношении частного лица. В отличие от последнего, первый должен проявлять и
большую степень терпимости к пристальному вниманию журналистов и всего общества
к каждому его слову и действию[24].
Таким
образом, сторона защиты предъявила суду экспертизу, равную по уровню и
значимости экспертизе Фокиной, но разрушающую выводы
последней. Кроме этого, значимость выводов Борисовой усиливали лингвистическая и психолого-лингвистическая
экспертизы ФСБ, а также экспертное заключение депутата
Государственной Думы IV созыва доктора политических
наук А.Н.Савельева[25].
Операция преступного сообщества, впервые выведшего вопрос на уровень уголовного
делопроизводства, что могло обеспечить в дальнейшем его преюдициальное
доказательство[26],
оказалась под угрозой срыва.
Поддерживающий
обвинение младший советник юстиции Подтуров И.К. попытался предотвратить
нежелательный для корпорации исход, обратив внимание суда на то, что следователь поставил перед Фокиной 8 вопросов, а ответы она дала только на 4. Причем,
проигнорировала Фокина именно те вопросы,
«правильные» ответы на которые позволили бы Подтурову увереннее чувствовать
себя в судебном заседании, добиваясь выполнения задания, поставленного
преступной корпорацией[27].
Именно
отсутствие ответов на эти вопросы беспокоило следователя и его начальство, которые понимали, что это дело в суде
развалится, поэтому они и нарушили процессуальные сроки, установив наблюдение
за Замураевым в надежде собрать на него компромат. Не собрав
такового, Лепихин, тем не менее, направил
уголовное дело с обвинительным заключением первому
заместителю прокурора г.Костромы старшему советнику юстиции Кораблёвой Н.В.,
которая его и утвердила.
Некачественное
выполнение Лепихиным задания преступной
корпорации, его изворотливость, обусловленная ясным пониманием того, что он
творит противозаконное деяние, проявившееся в уклончивых формулировках
обвинения[28],
осложнили выполнение задачи другому пособнику фашизма - Подтурову. Следствие
вёл не он, и обвинительное заключение утверждал
тоже не он, но, обнаружив отсутствие ответов эксперта на ключевые для обвинения вопросы, которое
поддерживает как раз таки он, Подтуров ходатайствует перед судом о проведении
дополнительной экспертизы.
Тем
самым, он, во-первых, заботится о собственной профессиональной репутации;
во-вторых, пытается «вытянуть» обвинение и выполнить приказ корпорации.
Фактически же это является ничем иным как отказом от поддержки обвинения с
одновременной публичной дискредитацией должностных лиц его составивших, согласовавших и утвердивших. Понимая, что в этот раз экспертизу
будет назначать суд, и не факт, что суд выберет местных преподавателей
университета, с которыми тем или иным образом можно договориться, Подтуров
ходатайствует перед судом о проведении дополнительной экспертизы у той же Фокиной.
Суд не облегчил Подтурову выполнение задания корпорации, назначив
экспертизу в Центре специальной техники института криминалистики ФСБ -
организации, уже выполнявшей исследование текста «Ты избрал - тебе судить!». Перед экспертами были поставлены те же вопросы,
которые в ходе следствия были сформулированы для местной экспертизы:
1. Имеются ли в представленном
информационном материале «Ты избрал - тебе судить!», размещенном Замураевым
Р.В. на сайте www.kosnet.ru/~delokrat,
слова, выражения или высказывания, содержащие негативные оценки в адрес
какой-либо одной социальной группы по сравнению с другими категориями?
2. Имеются ли
высказывания, содержащие резкую негативную оценку или выражающие неприязненное,
враждебное отношение по отношению не к отдельным представителям, а ко всей
социальной группе? Если да, то в какой форме они выражены: утверждения, мнения,
эмоционально-экспрессивной оценки, субъективного оценочного суждения и т.п.?
3. Имеются ли
высказывания, содержащие пропаганду неполноценности граждан какой-либо
социальной группы по сравнению с другой социальной группой?
4. Имеются ли
высказывания, содержащие призывы к осуществлению каких-либо враждебных или
насильственных действий по отношению к лицам какой-либо социальной группы?
5. Имеются ли
высказывания уничижительного характера по отношению к лицам какой-либо
социальной группы?
6. Имеются ли
высказывания побудительного характера или фразы в форме директивного
предписания к действиям в пользу одной социальной группы за счет другой?
7. Есть ли
высказывания побудительного характера, содержащие призывы к враждебным или
насильственным действиям в отношении лиц определенной социальной группы?
8. Выражают ли
использованные в представленном информационном материале словесные средства
унизительные характеристики, отрицательные эмоциональные слова и негативные
установки в отношении какой-либо социальной группы (какой именно) или отдельных
лиц как ее представителей?
2.09.10
экспертиза под №
3/422[29] была готова. Ни на один
вопрос эксперты ФСБ не дали утвердительного ответа, однозначно подтвердив, что
не может текст гипотетического законопроекта, принятие которого только
планируется через организацию
многоступенчатой сложной процедуры референдума[30],
содержать призывы, возбуждающие что бы то ни было.
[5] Что собой представляет эта корпорация, и
какие люди входят в её состав, можно понять, прочитав серию материалов Ю.И.Мухина «Новый курс» («Дуэль» №№5-9
(200-204), 30.01-27.02.2001).
[9] Анкеты Кулинича В.В., Федяева С.М., Шепилова С.В.. С
подробностями деятельности преступного сообщества в Сочи можно ознакомиться в
материале «Государство против Конституции», ч.1
[24] Практически то же самое написал Замураев в своем обращении в Конституционный суд, куда он обратился с
требованием признать норму ч.1 ст. 282 УК РФ противоречащей
Конституции РФ, указав, кроме прочего, что критика,
в том числе очень резкая, определенных идеологических,
профессиональных, социокультурных групп и группировок общества, в том числе
даже и с требованием уничтожить их как социальное явление, является
неотъемлемой частью общественной полемики в правовом демократическом
государстве
[25] Подробно об этих
экспертизах рассказано в «Государство против Конституции», ч.3
[27] Вот эти вопросы,
оставленные Фокиной без
ответа:
4. Имеются ли высказывания,
содержащие пропаганду неполноценности граждан какой-либо социальной группы по
сравнению с другой социальной группой?
6. Имеются ли высказывания
побудительного характера или фразы в форме директивного предписания к действиям
в пользу одной социальной группы за счёт другой?
7. Есть ли высказывания
побудительного характера, содержащие призывы к враждебным или насильственным
действиям в отношении лиц определенной социальной группы?
8. Выражают ли
использованные в представленном информационном материале словесные средства
унизительные характеристики, отрицательные эмоциональные слова и негативные
установки в отношении какой-либо социальной группы (какой именно?) или
отдельных лиц как ее представителей? (заключение
эксперта от 07.08.09)
[29]Заключение
эксперта Центра специальной техники института криминалистики ФСБ № 3/422 от
2.09.10, выполненное экспертами Огорелковым И.В. и Коробковой А.А. - сайт АВН, страница «Дело Замураева».
